Моему давнишнему приятелю крупно повезло. На Оке, напротив, с. Дмитриевы Горы на подводном плато, именуемом «коса», он за сорок минут рыбалки блеснением в отвес выудил двух судаков по пять килограммов и на двадцать килограммов сома. Слух  об этой редчайшей удаче исходил от каждого знакомого мне рыбака.

Но вот три недели спустя попался и сам «виновник». В силу своей незлобливой лукавости, он притаился за кустом у почти потухшего костра и, наблюдая за мной, пил из черной от копоти кружки круто заваренный чай. Если бы не его зеленая лодка, скрывавшаяся за речной корягой, бывшей когда-то старой огромной ветлой, мог бы и проскочить «стоянку». Оправдывайся потом на его укоризну: «Видел – видел, как ты куда-то погреб – помчался. В мою сторону даже не посмотрел!». На сей раз, номер не прошел, и на мое – «Сережа, здравствуй!» донеслось его обычное – «Привет» Чайку не хошь!».
Я тотчас же притормозил, отжавшись веслами, но подчаливать, не стал: нужно было спешить на ловлю подлещика, хорошо клевавшего по утрам в местечке, называемом «перевозом».
- Говорят,  тебе лихо подфартило? Два судака – по пять и на двадцать пять сома. Правда, что ли? – полюбопытствовал я.
- Во-первых: не по пять, а по пять девятьсот. А сом потянул лишь на двадцать четыре семьсот, - с явным нежеланием отвечать, откликнулся Сергей. – Во-вторых: полнейшее предубеждение, что подфартило. Ничего хорошего в той рыбалке не было. Наоборот, все получилось досадно и скверно.
- Как это? – не ожидал я ничего подобного.
- Очень просто, - пригубив в очередной раз кружку, разохотился к разговору Сергей. – Целый месяц было не до рыбалки : пробивали дом, да крыли крышу. Съездить хотелось, аж ночью спать перестал. Наконец-таки выбрался. С ночевкой, с палаткой!.. Натаскал-наготовил дровец. Неторопясь устроился, позавтракал, попил чайку, покурил….
- На косе?
- На ней… Только заплыл, опустил блесну меж коряг на крайнем свале, та еще дна не дошла… Как ткнет! Чуть удочку из руки не выбило. Поднимал секунд тридцать пять. Судак… Взял сачком. На берегу определил его на кукан.
Посидел, покурил. Только снова заплыл меж тех же коряг… Снова – тык!... Взял и второго. Куканов больше не имелось, сунул в садок.
Покурил, глотнул чайку – и снова там же… Дернул не более трех раз – зацеп. Еще подумал: откуда здесь взялся зацеп? Чую, зацеп-то движется вместе со мной. Я и поддернул!... Аж до красного бакена вместе с этим «зацепом» плыли: то он меня держит, то я его. Хорошо багорик в рюкзаке имелся, да леска ноль-шесть была.
- Небось, длиннющий?
- Не мерил. Примерно, с весло. Вот и пришлось вместо рыбалки срочно сматывать удочки, чтобы успеть на автобус. День жаркий. В такую пору, сам знаешь, судак на привязи долго не живет. А теперь, считай сам, - вдруг воскликнул Сергей и стал загибать пальцы руки. – Тридцать семь килограммов рыбы, плюс – палатка, плюс – топорик, запас продуктов, мормыки-блесны не менее килограмма весят, котелок, садок, подсачек, удилища, плащ!.. Вот и пришлось в общей сложности пятьдесят четыре кило на себе вон в ту гору переть, - указал на полоску асфальта за рекой, взмывшую вверх к домикам села. – И всю дорогу почти бегом до самой остановки. Чуть спину не сломал, чуть ноги не вывихнул!

Теперь представь, что за теми домишками, откуда ни возьмись, две старушенции… Увидели хвосты и, как собаки, сзади: «Сынок-сынок, продай! Ой, как крупненькой рыбки-то хотца!..» Метров триста гнались. А у меня аж дух захватывало! Аж до тошноты! До сих пор представить не могу, как нашел в себе силы остановиться, повернуться, да рявкнуть на них: «Поди, запросите кила по полтора? Поди, и торговаться начнете? Неужто впрямь считаете, что из-за вас, из-за двух серых куропаток, я буду рыбину рубить-калечить, да на автобус опаздывать? Вот нарахались-то! Тоже мне, маманьки нашлись! Сами учитесь полавливать, старые черепашки!

В автобус влез, за место ухватился, кое-как отдышался, поклажу опустил. И здесь то же началось: «Вот это – улов! Вот это – рыбка! Такую сетью только можно поймать. Продай, да продай!..» Я сначала глухонемым прикинулся. Но когда дело дошло до сети, не утерпел и всем объявил, что подобную рыбу сетью не возьмешь, поскольку она – не дура, как некоторые, и от сетей, как правило, скрывается в корягах. А продать не могу, поскольку ловил исключительно «на заказ» для некоего господина. То есть – прочих рыб, которые попадались мельче, крупнее или не той породы, приходилось отпускать. Знамо дело, мог бы захватить и им.
С автобуса, сам знаешь, дорога идет через рынок и снова в горку. За мной аж целый табун торговцев увязался: продай, да продай! Аж неудобно стало, будто нарочно на рынок пришел. И, как назло, ни одной знакомой машины не встретилось.
А дома свои проблемы. Надумались, как этот улов сохранить. Морозилка была забита свининой, срочно пришлось варить тушенку, закатывать банки. Из рыбы – делать консервы, филе, морозить тушки для строганины, коптить, засаливать, мариновать. Вдвоем с матерью лишь к ночи управились.
Сергей закурил и добавил:
- Нет уж, лучше не вспоминать. Не зря считается, что «слишком хорошо – уже нехорошо»! Килограммов десять, пятнадцать – вот самый аккурат. И палатку брать на рыбалку нет никакого резона!.. Под плащом неплохо можно заночевать.

                                                                                                 А. Дневной